В июне «Собака» обещала: «Цеховая солидарность рулит! Павел Штейнлухт (Bekitzer Family, Made in China) на десятилетие своего ресторана Schengen (пирог с бараниной и шопский салат — любовь!) решил освежить вайб этого демократичного европейского места, позвав сегодняшних фрешменов — шеф-повара Романа Киселева (René), Анри Бера и Стивена Шарма (Nothing Fancy, Solids). Новое название Casper Bistro and Bar обещает комбо — новый взгляд на городское бистро и преемственность концепций».

В сентябре все всё написали про открытие на месте «Шенгена», а самых важных даже кормили сами руки Романа. Пока я ждал. Режим работы был вечерний, с 18.00, пока тренировались на первых гостях в лайт-режиме, я не считал за полноценное открытие. И начал считать дни с запуска полуденной работы. Знал, куда шёл: сто текстов, сто видео, две тысячи три фоточки… Сам могу уже рассказывать про Flat Bread — дико корявые два (четыре) слова в хорошем русском меню, кажется, без ошибок. Да, чувство прекрасного, вкус, его не может хватать на всё, верно? И как бы был готов…

Первое помещение, если смотреть с улицы, как будто хотели сделать максимально отличным от прошлого заведения. И без вывески понятно, что другое: как будто не достроили ещё, недоотделали. Максимально лаконично выглядит всегда, и в рабочий час, и когда стоят исключительно барные стулья высокие на высоких столах в ночном отдыхе — торчат ножки антеннами, равное ощущение простоты, подчёркнутое одним цветом. «Заходи, не бойся, у нас всё просто — вот шибу-собака сторожевая у двери, вот вешалка». Второй зал темнее, уже с кухней, а не с баром, с нормальной посадкой, но пришлось через двенадцать секунд сбежать. Не моё место СЕЙЧАС. И обстановкой, и атмосферой в конкретный час: как-то всё сбилось в кучу неприятностей. Стол шатался-пружинил, не то что напиток поставить — меню не прочитать со скачущими буквами. Шесть гостей остались в зале, ни одной тарелки не наблюдаю, лишь много шума и смеха — ощущение, что пришёл на вечер «быстрые свидания» и прошу борщ. Это точно бистро? Последняя претензия — пол первого зала, на котором сильно сэкономили. Половицы гуляют: звук — фиг с ним, но все шаги, гостей и персонала, отдают дробью через высокий стул, массажем ягодицы. Какой тут уют.